<< Bisquit || Жеребец || Кнабструп

Жеребец без труда протянул свою морду и взглянул в соседний денник. Там находилась гнедая кобыла с мощной мускулатурой, но вид ее очень сильно разочаровывал. Она издавала протяжное ржание, на столько неприятное, что врезалось острым ножом прямо в сердце, вызывая только тревогу и жалость... Это были настоящие жалобные крики, свидетельствующие только о сильном душевном страдании. Сразу всплывал вопрос, а что с ней такого сделали эти люди? Почему такой стон, почему такая сильная истерика?
Жеребец удивленно наблюдал за действиями кобылы, раскрывая глаза всё шире и шире и нежно поддергивая нижней губой. Присмотревшись по внимательнее Бисквит заметил блестящие крупные капли, стекающие с ее глаз. Ему не показалось, это были, действительно, слезы, очень редко встретишь такую ситуацию.
Конь был очень сильно удивлен, он пристально смотрел на эти блестящие капли, стекающие с нижнего века и падающие вниз. Бисквит не громко окликнул кобылу своим звонким голосом, он как бы выражал своё приветствие, путем обращения внимания на себя. Когда он затих повисла глухая тишина, которая стала очень сильно напрягать, ведь кто знает, на что способно эта лошадь...

Жеребец ожидал всё самое неблагополучное для его наивного носа, по-этому стоял он напряженно, готовясь к резкому скачку назад. Но в этот момент к соседнему деннику подошел человек, его выражение лица показалось, довольно обычным, но поступок, который в ту же секунду он совершил, заставил жеребца сильно дернуться. За ним последовал жуткий и неприятный смех, который конь совсем не ожидал. Такого человека он видел впервые. В этот же момент кобыла подняла передние конечности в воздух, мощно дергая ими, это был неистовый момент, хотелось отскочить назад в свой безопасный денник, но с другой стороны агрессия кобылы была направлена не на него и он продолжал наблюдать за ситуацией. Ответная реакция человека была понятна - испуг, или даже шок, он заставил его в быстром темпе скрыться с глаз нервной кобылы. Но тут настал тот самый опасный момент, кобыла все-таки обратила внимание на жеребца, но в ее глазах читалась только ненависть и агрессия к незнакомцу. Жеребец успел понять ход ситуации, ведь кобыла не шутила с ним, она резко оказалась в зоне его досягаемости, когда она раскрыла свою пасть, Бисквит успел высунуть морду из ее денника. Послышался лязг зубов, он успел, ведь на том месте мог бы быть его нос.
>> Bisquit || Жеребец || Кнабструп

--> Денник I`ll Have Another

- Какая вы громогласная прямо сутра, - обратился к соседке Читос, напившись вдоволь и подойдя к решетке денника. Посмотрев на кобылку, он еще раз полюбовался ей.
Почувствовав урчание в животе, жеребец протянул морду в кормушку и захрустел овсом. "Ммм, интересно!.. Неужели уже сегодня меня на трек выпустят?" Не зря же лежит в кормушке высококалорийная пища. Прожевав первую порцию завтрака, Читос решил, что приятное общение сутра было бы самым лучшим началом дня.
- Всем доброго утра! - выдержав небольшую паузу, чтобы загрузиться еще одной порцией злаков, Читос перевел взгляд на чубарого жеребца. Его было видно хуже, так как он стоял за кобылой, относительно денника Читоса, но все же его яркая шерсть была заметна. Завтракали все. - И приятного аппетита, - Читос улыбнулся.
К сожалению, он стоял на расстоянии одного пустого денника от кобылы и, соответственное, расстояние до жеребца составляло два денника. Но Читос хотел познакомиться и пообщаться с соседями, поэтому это не было для него преградой.

Кобылица смутно понимала, что происходит вокруг, ведь она не умела ‘приветствовать’ себе подобных,  да и даже не понимала, зачем это нужно…
- А ну быстро убрались с моей территории! – Грозно заржала бунтарка.
Джиовэннетта была одной из тех, кто по жизни одинок, у кого нет друзей и кому они просто не нужны, хотя у гнедой было две подруги – Саманта и Линкин Парк, но, к сожалению этих двух хулиганок не было рядом.
Но вернувшись в реальность и посмотрев вокруг Джи поняла, что следует показать кто здесь ‘главный’. Бунтарка всхрапнула и подойдя к перегородке гордо закинула голову и глянула на чубарого мол, я тебя предупредила. ‘Зачем они лезут в мой денник? Да, что им вообще нужно от меня и от моей территории?’  Ита плотно прижала уши к голове и, развернувшись в деннике, ударила себя по бокам хвостом а, после, покосившись на чубарого зашипела, словно дикая кошка:
- Убирайся!!!
Может, итальянка была и грубовата, но все объяснялось переездом и напряженной обстановкой. Да и потом к Джи никто и не когда не подходил, да уж и тем более не пытался наладить контакт, пусть даже жеребцы и общались меж собой.
‘Была бы тут Лиин, ох, и задали бы двуногим существам, но ее нет, мне так плохо без нее, так плохо без ее поддержки’ – Погрузившись в мысли Джи часто мотала головой просто, чтоб не давать виду о своей слабости, чтоб никто не думал, что столь ‘знаменитая’ скандалистка раскисла.

Джи внимательно наблюдала за рыжим незнакомцем и, нервно дергая ухом на любое телодвижение того, агрессивно вздергивала головой пытаясь ‘напасть’, но прислушавшись к странной фразе, а именно :
- Тебе не кажется, что эта конюшня не для тебя одной?
Итальянка на мгновение затихла и повернувшись в пол оборота к незнакомцу прижала одно ухо, а другое навострила.
- Да, что ты вообще понимаешь? Меня от матери забрали, друзей лишили, меня лишили всего,  а теперь снова посадили в эту клетку! Я не желаю стоять и терпеть это! - Чуть повышенным, но в целом спокойным тоном про-ржала голштинка.
Кобылица не понимала как остальные лошади терпят такое унижение, Джи не понимала ровным счетом ничего, но она понимала, что такое дом, что такое родные лошади и родные двуногие существа. Хотя возвращаться в родную Италию Джи не хотела из за Джорджа, ведь именно он оказался предателем, именно он испоганил Джи всю жизнь. 'Я ненавижу их всех!' Гнедая опустила голову в низ и ткнувшись носом в опилки громко фыркнула, а после подняв голову изогнула ее и посмотрела на рыжего.
- Меня зовут Джиовэннетта. - И вот за долгое время молчания Ита ответила нормальным, спокойным тоном, а главное она и в правду желала познакомится, вот только этого делать она не умела, да и если у нее ничего не получится, она не сильно и расстроится.
'Что я делаю? Ведь я поклялась себе, что кроме Саманты и Лин мне никто не нужен. Я лгунья. Я предательница которая заслуживает лишь смерти..' - В голову полезли дурные мысли и от этого гнедая поднялась на  полу-дыбы и со всей мочи ударила по двери денника от чего по всей конюшне прошелся сильный грохот. Чувства которые испытывала Джиовэннетта  были очень не обычными. С одной стороны ей хотелось подружится с рыжим конем, а с другой она не желала заводить себе друзей. 'Почему все так сложно?' Италия отвернулась в сторону окошка и вытянув шею всхрапнула.

- Меня звать Бисквит, приятно познакомиться Читос!
- И мне, Бисквит. - имя рыжего пятнистого коня напомнило ему кличку одно из самых знаменитых скаковых лошадей в истории, Сухаря. По-английски оно звучит Seabiscuit. Но новый знакомец был на него совершенно не похож. Скорее, он напоминал лошадь, которая ведет скаковых к старту. Кого только среди них ни бывает. Пятнистые особенно часто попадаются. Читосу всегда нравились пестрые масти.
От мирных размышлений его снова отвлек резкий тон кобылы. Переведя на нее взгляд, жеребец внимательно слушал ее.
- Да, что ты вообще понимаешь? Меня от матери забрали, друзей лишили, меня лишили всего,  а теперь снова посадили в эту клетку! Я не желаю стоять и терпеть это!
"Бедняга, тяжело ей..." Но жалости в свою сторону она не стерпит. Поэтому Читос и не стал ей ее показывать. Наоборот, надо было как можно быстрее вливать кобылу в нормальную жизнь, где порой уже нет места родственникам и друзьям. К сожалению, люди разнимают лошадей друг от друга, не спрашивая, хочется им того или нет. Они покупают их и продают, совершенно не задумываясь, как они на это отреагируют, что будут чувствовать. "Либо нам надо учиться говорить по-людски, или им по нашему. Другого, видимо, не дано. Иначе мы едва ли научимся полностью понимать друг друга." Но Читос знал, что существуют такие "двуногие", как смешно назвала их новая знакомая жеребца, которые хорошо понимали лошадей. Но такие, к сожалению, очень редко попадались, отчего много лошадей в мире страдало. К сожалению, судьбы домашних лошадей очень серьезно зависели от человека. И тут некуда было деться.
С ситуацией разлуки с любимыми людьми Читос столкнулся, как и кобыла-соседка впервые. Он не знал, как на это реагировать, что предпринимать. В его душе засела печальная скука, вокруг не было ни единой хотя бы знакомой души. Мама осталась уже давно в прошлом, Читос и не вспоминал о ней, говоря откровенно. Что же тогда держало сейчас его нервы в достаточно ровном покое, не давало голове сойти с ума? Скорее всего, это была жизненная цель. Пристрастие, которое он обрел в самом начале пути. К нему его подтолкнули люди. Точнее, они вывели его именно для этой цели. И он был буквально рожден для нее.
Скачки. Вот смысл его жизни. Тренировки, победы, еще тренировки. Он любил это. Ради этого он ждал каждый новый день. Скаковой трек манил его. Он о многом мог ему рассказать. На нем и вокруг него всегда есть множество лошадей и людей, которые постоянно общаются между собой, имеют общие интересы. Судьбы у каждого там разные. Но все они собираются там всегда для одной цели - победить. Кому-то это удается, а кто-то никогда не поднимается на пьедестал. Есть и такие, кому суждено погибнуть в начале пути.
На памяти Читоса, да и по рассказам его знакомых, есть лошади, которым не повезло. Во-первых, они были недовольны своей судьбой. Скаковой трек пугал их, стартовые боксы вселяли ужас, а толпа людей отвращение. Они становились неуправляемыми и жестокими. Кого-то из них люди ломали, все равно заставляя бегать. Они их кастрировали, лишая внутренней гармонии и настоящего ощущения собственной личности. Лошади менялись после этого. И прогибаясь под натиском человека, снова выходили на трек. Одним из таких был, кстати, Сухарь.
Были и те, кто ломался в прямом смысле слова. Молодые лошади, подвергающиеся тяжелому тренингу (ведь от скаковой лошади очень много требуют), погибали прямо на скаковой дорожке. Их, судьба, не успев начаться, обрывалась неожиданно и трагически. От этих мыслей Читоса передернуло.
А были те, которым повезло. Лошади начинали любить то, чем занимали их люди, любили людей и жили для этого. К таким счастливчикам относился и Читос. В их жизни появлялось все необходимое, кроме друзей...
Внезапно пришедшая в голову мысль заставила рыжего углубиться на некоторое время в себя. Поэтому он не сразу отреагировал на речь кобылы. "Нет, это неправда! У меня были друзья, была семья... Были." Рыжий поднял затуманившийся взгляд на соседку. Она поднялась на дыбы и ударилась об дверь денника. Звук был ужасный. Но рыжий даже не вздрогнул. "Мы не должны дать друг другу пропасть."
- Меня зовут Джиовэннетта.
"Господи, я никогда этого не запомню!"
- Биться об двери и стены - не выход. Придет человек и накажет тебя. Я бы не хотел видеть это, зная, что не смогу помочь. И вот еще что... У тебя очень красивое имя. - он смущенно замялся. - Но я же не сказал тебе, как зовут меня по-настоящему, по паспорту. Поверь, мое имя даже длиннее твоего. - Читос смущенно улыбнулся. - Можно называть тебя не так официально?
Читос перевел взгляд на Бисквита. Жеребец взволнованно глядел на Джиовэннетту. Похоже, его нервы были ни грамма не крепче ее, но проявлялось это по-другому. Но Чито не хотел поддаваться под их порывы. Ему хотелось сохранить спокойствие. Пусть в его голове и поселились теперь не самые приятные мысли.

Рыжий жеребец ответил ему взаимностью, что глубоко радовало Бисквита, в ответ жеребец немного расслабился и кончиком губ создал произвольную улыбку немного дернув головой между прутьев стенки денника. Хоть что-то в сложившейся ситуации начало его радовать. Бисквит смотрел на рыжего жеребца и заметил, что тот углубился в себя, в собственные мысли. Видимо он размышлял о своем прошлом, раз диалог трех лошадей зашел о печальных фактах... Но Бисквиту нечего было вспомнить такого жестко плохого, как можно было сделать кобыле. У него не было в детстве и в юном возрасте такого негатива, всё прошло, довольно, обычно, как у многих обычных лошадей. Детство он провел на конеферме. Мамку свою не помнит, а друзья у него появились уже на конной базе, их было много, проводил время весело, особенно, когда ходил под седлом. Люди везде относились к нему хорошо, по-этому агрессия у него в их сторону никогда не зарождалась. Бисквит тоже задумался, немного опустив глаза, но замечая на себя взгляд знакомого, он обращал внимание на него и мягко округлял углы губ. Сосед был спокоен и прекрасно вел себя в обществе, хоть и в таком неординарном, это Бисквита немного радовало.
Бисквит не забыл и про кобылу, взглянул на нее и тоже заметил, что та прибывала в своих мыслях. Какие же задумчивые жильцы ему здесь попались, всем есть что вспомнить и это хорошо. Но через несколько секунд она обратилась к рыжему жеребцу, может показалось, но она сделала что-то похожее на улыбку, жеребец обрадовался, может она успокоилась и больше не будет нападать, пытаться укусить, или прогонять Бисквита, ведь так не хотелось проводить это время одному.
Кобыла с каждой секундой удивляла его, она становилось спокойной и доброжелательно, в ее следующей фразе поменялся тон, общалась она спокойно, что даже Бисквит почувствовал себя спокойно, находясь одной частью тела на ее территории. Она сказала Джи, или Итой ее называть, но обращалась она к соседу, по-этому жеребец стоял молча, слушая ее обращение. Пока так ее называть он не спешил, хоть и запомнить ее прозвище было на целый разряд легче. Он не видел ее глаз, ведь она смотрела на другого, но появилось чувство, что он у нее кардинально поменялся.
Жеребец продолжал тихо и спокойно наблюдать за ней. Видимо кобыла захотела пить или ее мучила жажда, она пошла к поилке. А в проходе между денниками послышались человеческие шаги. Жеребец дернул ушами и приподнял шею, так что бы можно было разглядеть людей, когда он их увидел, то почувствовал вновь то напряжение и метнул взгляд на кобылу, та была сильно напряжена, но ничего опасного или агрессивного не сделала. Он вновь взглянул на людей, те проходили мимо, даже не обращая внимание на лошадей, тем оно и лучше, так кобыла не станет бушевать в своем деннике. Он напоследок проводил взглядом людей и вновь обратил внимание на жеребца и кобылу, продолжая за ними наблюдать не влезая в их разговор. Джи начала с вопросов, которых жеребец не мог понять и конечно же принять. Работать на людей? Так что в этом страшного? Что в этом такого плохого, о чем она говорит. В воспоминаниях жеребца нет плохих подробностей работы под седлом, изредка к работе подключали хлыст, но ничего болезненного жеребец не в этом не видел, как и во всем остальном. Было весело работать вместе со своими друзьями на плацу, иногда они позволяли себе большего, что требовали люди, некоторые из них получали очень хорошие отзывы и за это награду в виде чего-нибудь вкусненького.  Что в этом плохого, задумался жеребец. Он хотел влезть в их разговор и рассказать ей свои ощущения, но не делал этого, видимо у них создался личный разговор. Кобыла плавно перешла на тему свободы... Где-то там... Свободные лошади... Табуны... Он никогда этого не видел... О чем она говорит? Бисквит молчал, пытаясь ее понять и услышать ответ на все его вопросы. Когда та закончила наступила тишина, казалось, что можно было вставить свои слова, но жеребец не мог так поступить, ведь он заметил задумчивый взгляд кобылы, поэтому решил и дальше молчать. Она даже закрыла глаза, что-то представляя перед собой, в этот моменту в теле жеребца пробежало мимолетное напряжение, но почему? Он понять так и не смог.
Внезапно кобыла резко открыла свои глаза и жеребец заметил её огненный взгляд, его собственные глаза раскрылись широко от испуга, а морда чуть колыхнулась. Вдруг она громко крикнула, так что жеребец сильно прижал уши к затылку, что бы понизить уровень раздражителя, он прищурился от неприятного возгласа. Она поймал мимолетный ее взгля, он не понял что и почему произошло, та была в негодовании и напряжена, развернулась в денники и дернула хвостом. Ну, что случилось, что не так?
- Что случилось? - не стерпел жеребец, обращаясь к ней, немного расширив глаза и повернув морду в ее сторону. Что же с ней случилось? О чем она последние 5 минут так сильно думает, или мечтает. Что это было сейчас?

"Джи... Уже совсем по-дружески. Но мне нравится!" - Читос светло улыбнулся. Его сердце потихоньку успокаивалось, ведь он видел, что кобылка пошла на контакт, вылезла из кокона собственного страха и ожесточенности. На душе даже отлегло. "Скоро ей здесь будет нравится" - думал рыжий с надеждой. Заглянув в глаза лошади, он увидел искорку жизни, искорку неподдельного счастья. Читос воспрянул духом. "Теперь она знает, что не одна здесь!" Жеребец тоже радостно посмотрел на нее. "И я не один."
Читос переводил попеременно взгляд то на Бисквита, то на Джи и понимал, что счастлив. Они были хорошими лошадьми и теперь смогут стать ему друзьями. Он хотел этого и, конечно же, каждый из них тоже хотел. "Теперь мы не одиноки." Успокоенная Джина... "Стоп, Джина? Она велела называть ее Джи. Но так мне тоже нравится" В общем, успокоенная, кобылка пошла напиться. Довольный происходящим, Читос потянулся к кормушке и зажевал очередную порцию вкусного овса. Похоже, жизнь налаживалась.
По коридору послышались шаги людей. Читос заинтересованно поднял голову и посмотрел в проход. Там он увидел собственного конюха и незнакомого человека рядом с ним. Он нес в руках какой-то чемоданчик. И направлялись они явно к нему, так как конюх, беседуя с тем человеком, указывал рукой на денник Читоса. "Похоже, ветеринар ко мне пришел." Еще вчера вечером он слышал об этом от девушки, которая принимала его на конюшню. "А потом на тренировку!.." Читос даже замечтался.
Но Джиовэннетта внезапно снова начала беспокоиться. Краем глаза Читос уловил резкое движение кобылки, как только двое людей прошли мимо нее. Читос повернулся к ней и снова прочитал раздражение во взгляде. Рыжий сосед, находящийся по ту сторону от нее, тем временем тоже наблюдал за происходящим. А потом она обратилась к Читосу.
- Почему ты подчиняешься им? Неужели тебе нравится работать на двуногих животных? Они же используют нас как рабов…. И что мы получаем взамен? Ровным счетом ничего...
"Работать на двуногих? Мы - рабы?.. - искреннее удивление промелькнуло во взгляде рыжего. Читос переглянулся с Бисквитом. Тот, похоже, тоже не понимал, о чем толкует Джина. Первый раз слышу подобное."
- а ведь я слышала от своей мамы, что где то далеко отсюда, на бескрайних лугах водятся свободные  лошади, они собираются в группы и называются табунами…
Еще лучше новость. "Дикие лошади? Это те, что не подчиняются всаднику и громят все вокруг себя... Но как это связано с тем, что они собираются в группы, водятся на бескрайних лугах? Обычно люди таких лошадей наоборот от остальных изолируют, чтобы не покалечили кого ненароком. О ком она говорит тогда, если ни о них?" Читос пришел в ступор. Кобыла начала говорить загадками.
- Бисквит, ты что-нибудь понял? - обратился он тихонько к пятнистому соседу, пока Джи ушла в раздумья.
Тем временем к нему в денник уже зашли конюх и ветеринар. Читос понял окончательно, что это врач, почувствовав от человека запах стерильности и медикаментов.
- Доброе утро, Читос, - произнес конюх, протягивая к жеребцу руку, чтобы погладить.
- НЕТ! ЭТО ВСЕ ОН!
От неожиданности Читос вздрогнул и увернулся от руки конюха.
- Джи, успокойся! - крикнул он кобыле.
Двое людей, находившиеся в его деннике, приняли это ржание за обеспокоенность Читоса и конюх постарался непременно утихомирить жеребца, так как он находился теперь на приеме, и врачу надо было исследовать его, пока тот должен был стоять в спокойной позе.
- Кобыла пол-ночи кричала, теперь снова нарушает покой в конюшне. - проконстатировал факт ветеринару конюх Читоса.
- Не кричи и не отпрыгивай от него. Дай человеку дотронуться до тебя. Он не хочет ничего плохого сделать тебе. - его речь была немного нескладна, так как он волновался, но нужно было прийти в себя, чтобы подать кобыле пример.
Поэтому, он поддался руке конюха, который притянул его голову к себе, чтобы надеть недоуздок. Когда процесс был завершен, конюх вывел жеребца в проход конюшни, чтобы поставить на развязки. Вышло так удачно, что теперь Читос стоял прямо рядом с дверью денника  Джиовэннетты. Внимательно посмотрев на нее, Читос поразился еще больше ее красоте, оказавшись ближе. И пятнистый жеребец теперь был рядом. Относительно конечно, но теперь его было видно не из-за спины Джи, а полностью, во весь рост.
- Прояви немного доверия к человеку. Смотри, вокруг меня уже двое. И они не собираются делать ничего плохого. - Читос ощутил ладонь конюха на горбинке своего носа и благодарно закивал головой. - Например, сейчас у меня будет осмотр ветеринара. Они будут решать, можно ли мне еще работать или нет.
- По словам прошлого хозяина он жеребец спокойный и уравновешенный. - снова отметил конюх, разговаривая с ветврачом.
- Да, я такой, - улыбнулся Читос, обращаясь к Джи и Бисквиту. - Рад вас видеть, кстати. Вот бы еще где-нибудь в левадах пересечься!

Смотря по сторонам, Джиовэннетта увидела человека, она тут же попятилась назад и оскалившись как собака плотно прижала уши и гордо задрала голову. 'Не посмеешь!' гнедая со страхом смотрела на незнакомцев, а после же перевела взгляд на Читоса, после на Бисквита. 'Как такое может нравится?'. Вероятно Джиовэннетта была, что говориться с чужой планеты и смутно понимала, что происходит вокруг, а может она просто не желала понимать, ведь она всю жизнь прожила в страхе, она всю жизнь прожила в боли и просто напросто не желала жить среди людей.
Перед глазами была странная картина, Читоса окружили множество двуногих существ и все были заинтересованны конем, а Джиовэннетта даже не собиралась вникать в его слова:
- Не кричи и не отпрыгивай от него. Дай человеку дотронуться до тебя. Он не хочет ничего плохого сделать тебе.
Но все же сделав шаг в перед кобылка вытянула лебединую шею и с любопытством наблюдала за происходящем. 'Что же это? К чему такая суматоха, к чему столько двуногих, да и к чему трогать нас? Мы сами можем о себе позаботиться...'. Голштинская показала свой нос в проходе, но один из двуногих подошел к деннику той и протянув руку желал погладить бунтарку, но Джи резко отдернула голову и поднявшись на свечу перебрав ногами ударила про двери денника от чего прошлась некая дрожь...
- Уходи!
Но человек явно не собирался уходить, он подошел к деннику ближе и облокотившись на дверцу заглянул к итальянке.
- Ты видно не понял... ПРОВАЛИВАЙ!
Голштинка стала нервничать, она готова была кинуться на двуногое животное, но перед ней преграда - дверь...
- Тише, милая...- Бормотал служащий конюшни медленно открывая щеколду денника.
Попятившись назад и переступив с ноги на ногу, гнедая охлыстала свои гнедые бока хвостом и состроив 'крысу' приготовилась, что говориться к броску, но тут чей то голос раздался в дали:
- Не трогай ты ее, она тут новенькая, мало ли, что случиться, всякое может быть, пусть с ней работают берейторы, а наша задача следить за состоянием денника, за наличием воды и еды..
Двуногое существо отошло от денника предварительно закрыв щеколду.
- Так то лучше.
Джиовэннетта опустила голову и свободно разойдясь по деннику еще раз осмотрелась по сторонам дабы узнать ушел ли человек.
- Зачем это животное хотело подойти ко мне? - Подвергшись к Бисквиту тихо фыркнула гнедая.
Пусть человек был и далеко, но Джи все еще боялась, что он вернется и на сей раз все же зайдет в денник, хотя, Ита не даст себя в обиду, она сможет постоять за свою свободу и за личное пространство.
- Слушай, Бисквит, а почему такая суета возле Читоса..?
Кобылице было очень интересно, что делают эти существа и, что они делают с рыжим. Подойдя ближе к дверце, гнедая навострила уши и с некой опаской галдела на двуногих которые странно общались и делали странные вещи. 'Не понимаю...' ....

В конюшне, стало шумно и людно, вместе с ветеринарным специалистом и парой людей сюда зашло много людей, которые видно по одежке являлись конюхами. Все мужчины, они подходили к денникам, в которых были лошади, заходили внутрь и надевали на них недоуздки, а затем выводили куда-то на улицу. Бисквит заинтересовано перевел свой взгляд на эту суматоху. Что это могло значить? Может быть случилось что-то серьезное, например, пожар? Да нет... Запах гари отсутствовал, и дыма в помещении никакого не было. Точно не пожар, тогда бы и люди взволновано бегали, кричали на всю конюшню, а здесь они совершенно спокойно занимались своей работой, переговариваясь между собой, кого из лошадей следовало бы вывести.
Жеребец заметил молодого конюха, который приближался к их компании. У человека было серьезное выражение лица, он подошёл к ветеринарному специалисту и двум людям, которые стояли возле него, остановился, посмотрел на них и произнес:
Уберите, пожалуйста эту лошадь с прохода на несколько минут, нам начальство приказало вывести лошадей в леваду. А лучше снимите одну из развязок и прижмите его к противоположным денникам, нам ведь как-то нужно вывести двух лошадей, которых вы закрыли. 
Теперь Бисквиту стало вовсе не удобно наблюдать за всем происходящим, высунувшись в чужой денник, на данный момент можно и вернуться в свой. Жеребец аккуратно пропустил морду между прутьев денника и вернулся в свой денник.
>> Bisquit || Жеребец || Кнабструп

Ветеринарный врач подошел к рыжему жеребцу с должным спокойствием. Эти люди в белых халатах всегда отличались особенной уравновешенностью духа. Читосу это с одной стороны нравилось. Ни раз он видел, как более нервные лошади, чем он, дергаются в руках конюхов на обследовании, нетерпеливо топчутся на месте, тем самым выводя из себя людей, которые их держат. Но только не людей в белых халатах. Одним жестом они могли успокоить разволновавшееся животное, сказать пару ласковых слов. Обычно это были самые добрые и сильные по духу люди. Читос не испытывал к ним неприязни или страха. От них пахло странно. Но этот запах ассоциировался у Рыжего только с чистотой и заботой.
- Жеребец в прекрасной форме. - говорил ветеринар, кружа вокруг Читоса, как пчелка. Он касался руками его ног, ощупывая суставы и сухожилия. Боли Читос не чувствовал и радовался этому. - Три месяца без нагрузки оказали только лишь положительное воздействие на его здоровье.
То, что он произносил вслух, вряд ли было нужно конюху жеребца. Но человек в белом халате рассуждал вслух, потому что ему было так, вероятно, удобно. А рыжий слушал и внимал. А сердце начинало биться быстрее. "Скоро. Уже совсем скоро!" Он грезил выйти уже наконец на трек.
- Нет, Читос, ничего я не понял, я не слышал о свободных табунах, диких лошадях, не могу понять, как можно жить без людей, без теплых конюшен и вкусной пищи...
- Полностью с тобой согласен, - улыбнувшись, ответил Читос, когда услышал снова голос Бисквита.
- Джи, откуда ты набралась этих странных историй?
Это была попытка привлечь внимание кобылы. Но она полностью была поглощена чувством страха и ненависти к людям. Это расстраивало Читоса. Как он ни пытался заговорить с ней, она не слушала его. Поначалу становилось обидно. Но жеребец понимал, что оставлять ситуацию в таком запущении никак нельзя. Поэтому, проглотив обиду, он снова серьезно посмотрел на лошадь. Но ее надо было не только наставлять, но и поддерживать. Молоденькие обычно закрываются, когда им только указюльки дают. Читос некогда тоже был таким. Господи, когда он успел поумнеть-то? Родился такой уже наверное.
- Через полчаса он уже может выходить на тренировку.
Услышав это, Читос радостно фыркнул и ткнулся носом в плечо ветеринарного врача. Тот в свою очередь погладил рыжего по боку и похлопал по шее.
Тем временем Бисквита собрались уже куда-то выводить. Читос не успел спросить у жеребца, куда именно, но, скорее всего, не на работу. Так как конюх даже не почистил коня, перед тем как вывести. "Гулять повели".
Рыжий услышал шорох за спиной. Обернувшись, он увидел девушку, наводящую порядок в его деннике. И это была та блондинка, что приходила к нему вчера вечером. Читос не испытал ничего особенного, увидев ее. Конюх снял скакуна с развязок, они разошлись с Бисквитом в проходе.
- Бисквит, я бегать сейчас пойду! - радостно поделился скакун со своим новым приятелем. Пятнистого увели на улицу, они с Джиовэннеттой остались вдвоем в конюшне. Проходя мимо ее денника к своему, Читос заглянул в глаза кобылы. В них все так же блистал дикий огонь, а взгляд был заискивающий, немного неадекватный и злобный. "Она точно сейчас какой-нибудь трюк выкинет".

--> Денник I`ll Have Another